Журналистка российской городской интернет-газеты The Village решила выяснить, следуют ли международные корпорации принципам равноправия по отношению к своим сотрудникам в России. И вот какая картина вышла в итоге.
Каждый год американская правозащитная организация Human Rights Campaign составляет рейтинг работодателей, наиболее дружелюбных к ЛГБТ-сотрудникам. Компании, которые входят в этот рейтинг, обязуются не дискриминировать соискателей по признаку сексуальной ориентации, предоставляют семейные страховки однополым партнёрам сотрудников, проводят тренинги по толерантности и ценности разнообразия, спонсируют ЛГБТ-организации. Некоторые (например, Chevron, General Motors, Deloitte, Nokia), кроме этого, оплачивают гормональную терапию для сотрудников-трансгендеров. Компании, которые набрали больше всех баллов по большинству критериев, вошли в хит-парад Best Places to Work — 2014.
The Village решил выяснить, как в российских подразделениях этих компаний соблюдаются международные обязательства и имеют ли российские ЛГБТ-сотрудники такие же права, как их американские коллеги.
Корреспондент The Village Александра Шевелева отобрала из списка Best Places to Work 36 широко известных компаний из разных областей (банки, одежда, автомобильный бизнес, IT, консалтинг, фармацевтика, FMCG, отели и прочее) и отправила в их российские пресс-службы один и тот же вопрос: какие из социальных обязательств по отношению к ЛГБТ-сотрудникам, которыми гордится их глобальный офис, реализуются в России.
Нас интересовал конкретный кейс: если российскому сотруднику полагается семейная страховка для супруга или супруги, может ли он вписать в неё своего однополого партнёра? Надо оговориться, что по российскому трудовому законодательству компания не обязана обеспечивать добровольным страхованием своих сотрудников, тем более членов их семей. Но мы решили, что если, например, Coca-Cola или Citigroup заявляют о недискриминации на самом высоком уровне, гордятся спонсорством гей-парадов и ЛГБТ-форумов, выпускают корпоративные отчёты по глобальному разнообразию (Global Diversity Report), то и права на вторую страховку в компании должны быть равными вне зависимости от страны.
В результате получилось не столько расследование, сколько захватывающее описание попыток нашего корреспондента добиться от российских представителей международных компаний более-менее внятных комментариев.
Признаться, специфику российского пиара я знала плохо. Это теперь, после нашего мини-исследования, я пиар-стратег похлеще многих. А в начале я оказалась не готова услышать признание сотрудника рецепции нефтяной компании Chevron о том, что она не может перевести звонок журналиста в пресс-службу «в соответствии с политикой конфиденциальности компании». Глобальный офис Chevron на наш запрос за неделю также не ответил. Видимо, тоже в соответствии с политикой конфиденциальности. После чего мне захотелось работать в их пресс-службе.
Пиарщики General Motors, Volkswagen, Credit Suisse, Deloitte, Nokia, Johnson & Johnson, а также GAP не ответили на наши письма, ни разу за две недели не были доступны по рабочему телефону, проигнорировали личные сообщения в Facebook. Так выглядит пиар-стратегия номер один. Может быть, это и есть самый простой способ уйти от неудобного вопроса, но, согласитесь, это не то, чего ждёшь от сотрудников крупнейших международных корпораций. Особенно мы хотели поговорить с финансистами из Credit Suisse, придумавших этой осенью инвестиционный портфель из акций голубых фишек, которые проводят прогрессивную политику в отношении ЛГБТ. Но ни российский, ни британский офис нам так и не ответил.
Наш вопрос вызывал смех, смущение, оторопь, агрессию и непонимание у большинства пиарщиков. Пиарщик одной из крупнейших транснациональных корпораций сказал: «Вы это серьёзно спрашиваете? Вы в курсе, что 88 % россиян поддерживают этот закон (о запрете пропаганды гомосексуализма. — Прим. ред.)?» Другой сотрудник после недельного раздумия признался, что «Вы, журналисты, заставляете нас думать». В результате двухнедельных переговоров некоторые из них отказались давать нам комментарии вовсе. Отговорки были самыми разнообразными — когда-нибудь The Village, надеюсь, выпустит из них календарь в поддержку ЛГБТ.
Chrysler «решил не комментировать этот вопрос, потому что sensitive», для Novartis «это не принципиальный вопрос, поэтому нам нечего сказать». (При этом Novartis год из года участвуют в конкурсе Top 50 Companies for Diversity, наверное, именно потому, что для них это не принципиально). Citi ответили «не комментируем» без объяснения причин (пожалуйста, не забудьте внести это в свой Global Diversity Report), в Xerox «предпочли бы не отвечать на этот вопрос» (надеюсь, вы расскажете об этом на Xerox LGBT Conference), McKinsey просто отказались комментировать (передавайте привет своему ЛГБТ-профсоюзу GLAM). Но приз журналистских симпатий определённо уходит Наталье Луневой, директору по корпоративным коммуникациям голландского конгломерата ING, у которой «не было желания комментировать этот вопрос». Я сразу вспомнила ленивую морду оранжевого льва, который изображён у них на логотипе. Мне показалось, что это именно он отвечал мне женским голосом: «У меня нет желания. Звоните в Амстердам!»
Сотрудник отдела кадров фармацевтической компании Pfizer заболела, а потом пресс-служба «вопрос сняла», в MasterCard сначала HR была в командировке, а потом они «поняли, что всё равно не успеют». (Надеюсь, с финансами они справляются проворнее.) В PRP Group, которые занимаются пиар-обслуживанием Microsoft, сначала рассказывали, что «авторизованный давать комментарии человек мотается в преддверии Сочи» — об изобретении смартфонов, вероятно, здесь не знают. Потом оказалось, что «вопрос задать нет возможности», и они «и так напрягли большое количество людей», и «мы вам написали ответ, что все спикеры заняты, и на этом успокоились», и «мы зависимы от головного офиса», «мы иногда ждём ответов из США по две недели». Боже мой, как это похоже на общение с операционной системой Windows 98.
В EY (новое название Ernst & Young) неделю не могли найти спикера, потому что «все уехали в Давос». А в Давосе тем временем (правда, не в рамках официального форума, чтобы не смущать Владимира Путина, который ведь мог и приехать) проходил круглый стол The Global Fight for LGBT Equality при поддержке Credit Suisse, Microsoft, Time Warner и Huffington Post. На нём обсуждали гомофобную политику России и Нигерии. От России выступала эмигрировавшая в США Маша Гессен, от Нигерии не выступал никто, потому что чревато: это одна из тех стан, в которых однополые отношения являются уголовным преступлением и нередко наказываются смертной казнью.
Мы стали ждать, пока все вернутся из Давоса, потому что особенно хотели узнать, как живётся ЛГБТ-сотрудникам EY в России. Дело в том, что их управляющий партнёр Энди Болдуин, выступая этой осенью на финансовом саммите ЛГБТ-лидеров в Лондоне, сообщил, что «некоторые его клиенты были шокированы тем, что произошло с ЛГБТ-правами в России». А также пригрозил, что корпорации будут всерьёз задумываться над тем, чтобы сворачивать свой бизнес в таких гомофобных странах, как наша. К нашему сожалению, пресс-секретарь EY решил «воздержаться» от комментариев. Можете передать господину Болдуину, что я, честно говоря, тоже была шокирована тем, что происходит с их пресс-секретарём.
Следующая группа компаний спокойно и обстоятельно объясняла нам свою позицию по отношению к ЛГБТ-сотрудникам. Не бросали телефон, не посылали в Амстердам и даже перезванивали сами. В Ford Sollers (единственные автопроизводители, которые нам ответили) рассказали, что они соблюдают общемировые стандарты Ford недискриминации по какому-либо признаку. Однако семейные страховки положены только членам семьи сотрудника, то есть тем, у кого брак зарегистрирован. То же самое нам сказали и в Avon.
Как нам объяснили в российском подразделении банка BNP Paribas, у них есть единый стандарт соцпакета, который распространяется на все 200 тысяч сотрудников во всех 80 странах, и некоторые могут его расширить, как, например, в США, но принципы недискриминации работают везде.
В Hewlett-Packard страховые льготы распространяются только на тех, кто состоит в браке. Если, например, в Россию приедет экспат из Франции, где легализованы однополые браки, его однополому партнёру дадут семейную страховку. А русским — нет. В консалтинговой компании KPMG дают страховки только самим сотрудникам, а политика многообразия сосредоточена на помощи в трудоустройстве людям с разной формой инвалидности.
У Sony политика недискриминации по отношению к сотрудникам прописана в Sony Group Code of Conduct, но работают они по российскому законодательству.
В PricewaterhouseCoopers пока не было случаев, когда ЛГБТ-сотрудники обращались с просьбой предоставить страховку для партнёров. По словам пресс-службы, сложности могут возникнуть с правилами работы российских страховых компаний, которые требуют свидетельство о браке для оформления страховки.
PepsiCo согласовать свой официальный комментарий со штаб-квартирой так и не успели, но из разговоров с сотрудниками компании нам известно, что у них страховки вообще не распространяются на супругов. Компания оплачивает страховку сотруднику и покрывает часть страховки на детей. Американская гостиничная сеть Hyatt в странах, где не приняты однополые браки, действует в рамках законодательства страны.
Пресс-секретарь Coca-Cola, к сожалению, попросил не публиковать свой комментарий, «во избежание эскалации в западной прессе». Нам разрешили использовать лишь официальное заявление, которое компания выпустила после акции протеста нью-йоркских гей-активистов в августе. Они тогда выливали кока-колу на Таймс-сквер и призывали Coca-Cola не поддерживать Олимпийские игры в Сочи, несли плакаты «Coca-Cola, не будь спонсором ненависти!» и «Coca-Cola, поддержи российских геев!». Кроме всего прочего, эти смелые люди призывали компанию Coca-Cola предоставить однополым партнёрам сотрудников российского отделения те же социальные льготы, что и у их американских коллег.
Так вот в этом заявлении Coca-Cola напоминали, что являются давними сторонниками ЛГБТ-комьюнити и выступают за инклюзивность и разнообразие посредством корпоративных правил, не оправдывают нетерпимость или дискриминацию любого рода, на протяжении восьми лет возглавляют Corporate Equality Index, промотируют Spirit Day (день поддержки ЛГБТ-молодёжи), являются спонсорами гей-парада в Нью-Йорке и так далее.
К сожалению, в русской версии этого коммюнике, которое есть в распоряжении The Village, отсутствует слово «ЛГБТ», там лишь говорится о том, что «Coca-Cola всегда действуют в соответствии с законодательством стран, в которых ведут бизнес, и руководствуются принципом невмешательства в политические вопросы». А потом ещё: «В нашем бизнесе одно из ключевых мест занимает такое понятие, как толерантность. Глобальная политика взаимного уважения компании показывает наше видение того, как должны относиться сотрудники друг к другу и окружающим, действуя от имени компании. Подчёркивается уважение к отличительным чертам каждого, объединение людей и создание среды, свободной от дискриминации. Мы не разделяем нетерпимости любого рода. Мы стремимся, чтобы наша компания была столь же многогранной, как наши бренды и наши потребители». А как же про гей-парад? Spirit Day? Corporate Equality Index?
Как удалось выяснить, Coca-Cola в России не являются частью американской компании, а зарегистрированы как российское юридическое лицо, поэтому обязаны подчиняться только российскому трудовому кодексу. И никаких тебе Spirit Day на работе.
В Unilever нас заверили, что поощряют личностное многообразие и всегда зовут на корпоративные мероприятия сотрудников с близкими людьми, не конкретизируя, в каких отношениях эти близкие должны с ними состоять (в официальных или неофициальных), но на вопрос про страховки так и не ответили.
Большинство моих коллег и друзей не верили в то, что мне удастся найти компанию, которая бы придерживалась в России тех же правил по отношению к ЛГБТ-сотрудникам, что и в США. Но у меня получилось. Их даже оказалось несколько: это Nike, Deutsche Bank, Dell, Boston Consulting Group, Disney и Google.
Представители компании Nike сказали, что поддерживают «ЛГБТ-сообщество на протяжении долгого времени, что включает признание однополых браков, гражданского партнёрства и политики недискриминации на работе». Пресс-секретарь призналась, что не имеет права разглашать детали контрактов сотрудников, но уверила нас, что «существующие в компании правила действуют для всех сотрудников одинаково». Примерно то же самое нам ответили пиарщики Google: что дискриминации нет, но раскрывать социальные бенефиты контрактов они не имеют права.
В российском Deutsche Bank, как и в других странах мира, действует программа Diversity, которая поддерживает не только ЛГБТ, но и сотрудниц с детьми, спортсменов, предоставляя им гибкий рабочий день, время для тренировок или удалённую работу. При этом случаев, когда ЛГБТ-сотрудник обращался за страховкой для партнёра, пока не было, но в соответствии с политикой компании ему не смогут отказать, сказали нам в банке. Dell тоже работают по единым стандартам по всему миру, и если социальная программа для ЛГБТ есть в США, то она будет действовать и в России, заверил их представитель.
В московском офисе The Boston Consulting Group нам рассказали, что они используют термин «significant other (SO)», которым называют близкого человека сотрудника, не важно, законная это жена, гёрлфренд или однополый партнёр. Сотрудник сам выбирает, кто для него SO, и на него распространяются компенсации и льготы для членов семей.
В московском офисе компании Disney сотрудник имеет право вписать в страховку постоянного партнёра, имея в виду, что он не может официально на нём жениться и представить свидетельство о браке. В таком случае компания даст положительный ответ.
В большинстве пресс-служб нам объясняли, что они бы и рады давать страховки партнёрам ЛГБТ-сотрудников, но этому мешают правила страховых компаний, которые требуют юридического подтверждения родства. Второе сомнение корпоративных HR, что супруг — это надолго, а партнёр может меняться каждый месяц. И как в таком случае регулировать количество выданных страховок? Переписывать же каждый раз договоры со страховыми компаниями на новое имя довольно хлопотно.
Как нам рассказали коллеги, которые работают на радио «Свобода», при приёме на работу они имеют право вписать в страховку членов семьи и предоставить документы, подтверждающие родство, или вписать человека, поставив галочку «гражданское партнёрство». Таким образом, можно застраховать гражданского супруга, однополого партнёра и никого не обидеть.
Сотрудник одной из европейских фармацевтических компаний рассказал нам, что у них всё делается и того проще. Чтобы избежать неловких моментов, человеку с определённого уровня должности просто предоставляется вторая страховка, и он уже сам решает, кого туда записывать. Правда, посетовал наш собеседник, чтобы получить финансовую помощь для погребения, нужно всё-таки документально подтвердить родство.
С экспатами дело обстоит легче. Как нам рассказала одна из юристов, много лет проработавшая в американских компаниях, их приглашают на директорские должности, которые включают расширенный социальный пакет. При переезде в Россию они могут вписать в страховки всех своих домочадцев: гражданских жён, детей, гражданских партнёров и даже нянь.
Из разговоров с российскими ЛГБТ-сотрудниками разных компаний стало понятно, что даже если в офисе и есть возможность оформить страховку на своего партнёра, её, скорее всего, никто не будет просить. Потому что в российском офисе, как в американской армии, действует негласное правило «Don’t ask, don’t tell» (не спрашивают тебя о твоей ориентации, ну и помалкивай).
Но дело даже не в этом, а в циничном использовании некоторыми упомянутыми нами компаниями репутаций своих брендов. Люди на Западе стараются, поддерживают гей-парады, вкладывают миллионы в благотворительность, в борьбу за права женщин, в социальную рекламу, которая берёт всех «Каннских львов». А в России получается, что и Coca-Cola — не американская компания, и Citi совсем не те, за кого себя выдавали, и Ernst & Young вовсе не собираются выражать презрение к гомофобным законам с той яростью, какую позволяют себе в Лондоне. Грустно как-то. Чувствуется в этом какой-то обман. Потому что не может быть прав на уважение без обязательств. Отказываясь от обязательств, отказываешься и от уважения.
